Из всего своего обширного репертуара он не любил и не признавал только одну песню — «Лаванда». Хотя и спел ее всего один раз на новогоднем «Огоньке» дуэтом с Софией Ротару.
Яак Йаола, эстонский певец, всегда мечтал быть музыкантом. Он и поступил в музыкальное училище, проучился там, а потом из-за увлечения роком его из училища отчислили. И он пошел тогда другим путем – стал петь народный репертуар. Молодого певца оценили, более того, стали выдвигать. Так он стал лауреатом конкурса республиканского комсомольской песни, а потом завоевал спецприз жюри песенного конкурса в Сопоте.
Начало было положено. Эстонского певца заметили и стали предлагать свои песни ведущие композиторы Советского Союза. И он был адекватен этому вниманию. После исполнения песен в фильме «31 июня» успех у певца стал огромный. Мы помним его композиции «Я тебя рисую», «Фотографии любимых», «Подберу музыку», «Солнечные часы» и еще более полусотни наименований. К певцу пришла поистине всенародная слава. Яак и его группа «Lainer» как говорится, не вылезали из гастролей. Певец не был против, он жил в музыке, отдавал себя полностью. Голос Йоалы высоко ценил Муслим Магомаев:
« Артистическая внешность, броская, именно эстрадная манера пения, без налета вульгарности, подчас выдаваемой за «эстрадную специфику», без штампов, копирования кого-то и чего-то. А главное – голос яркий, звонкий, наполненный, которым он свободно владеет; крепкое певческое дыхание, коим обладает далеко не каждый вокалист – все это привлекает в нем. Яак Йоала поет красиво, взволнованно, что называется, на нерве».
Певца ценили на родине, это потом, в новой Эстонии стали называть «кремлевским соловьем». Впрочем такая участь коснулась всех любимых и знаменитых советской поры. Не обошла она вдову певца Георга Отса в Эстонии, актрису Вию Артмане в Латвии и многих популярных в Советском Союзе настоящих певцов и актеров. Слава Йака Йоалы была настолько велика, что даже после того, как он в 1988 году ушел с эстрады, его продолжали помнить и петь его песни. Так, например, в двухтысячных он приехал в Москву вместе со своим другом музыкантом Иваром Мустом.
В отеле «Метрополь», где были забронированы номера, Йак отошел в сторону, попросив Ивара, заполнить документы на ресепшн. Что тот и сделал. И вдруг за непроницаемой внешностью сотрудницы отеля вдруг пробилось живое: «Ой, девочки, Йак Йоала здесь!». И началось паломничество, сбежались все, кто был в фойе, каждый просил автограф, хоть на чем-нибудь…
Йак был очень независим. Он гордился тем, что всю жизнь пел ту музыку, которая ему нравилась. Снимался в фильмах, например, в фильме «Двойники», где сыграл звезду мотоспорта и его брата музыканта. Лучшей для себя считал музыку Давида Тухманова. И после того, как огромная страна распалась, он уже не видел себя на эстраде. Не было той огромной аудитории, того обожающего зрителя, пришли новые времена, новый тип исполнителя, новые ритмы. А ему было всего 38 лет.
Йак не потерял себя в новой Эстонии – преподавал в музыкальному училище гитару, открыл в Старом городе в Таллине бар. Он чувствовал себя хорошо.
Правда, один раз сделал исключение и спустя десять лет после окончания исполнительской деятельности приехал на совместный с Тынисом Мяги концерт. Но пел под фонограмму –былая форма ушла.
У певца было двое детей. Сын умер после того, как ушел Йак, причем где-то в Новой Зеландии, а дочь пробовала карьеру певицы.
Под конец жизни Йак почти ни с кем не общался. Он перенес два инфаркта, но пил по десять чашек эспрессо в день и много курил. Потом перенес инсульт. Правую сторону парализовало. Певец совсем превратился в затворника. Он прожил еще десять лет. Но как – не знает никто.
