В картине ему досталась роль Саида — одинокого воина-мстителя, большинство фраз которого стали крылатыми. Чтобы максимально соответствовать образу и выглядеть на экране как коренной житель Средней Азии, Мишулину пришлось распрощаться с густой шевелюрой.
Для повседневной жизни Спартаку Васильевичу сделали парик. Причем его сделали даже не для красоты — актеру была важна конспирация. Оказывается, он снимался в «Белом солнце пустыни» в тайне от коллег по Московскому театру Сатиры.
Дело в том, что худрук Валентин Плучек в разгар театрального сезона категорически запрещал актерам играть в кино. Мишулин это прекрасно знал и во избежание скандала начал носить густой парик. Долгое время ему удавалось держать коллег в неведении, пока однажды не случилось страшное…
Во время репетиции в театре парик Мишулина предательски сполз с его головы. И все это на глазах Валентина Плучека. Ему хватило доли секунды, чтобы все понять.
— «Снимаешься!» — в гневе выкрикнул худрук. — «Говори, у кого?!»
— «У Мотыля» — ответил Спартак Васильевич.
В этот момент вся труппа замерла в ожидании грядущего скандала… Плучек выдержал паузу и ответил:
— «У Мотыля — можно!»
Как выяснилось в дальнейшем, худрук уважительно относился к Владимиру Мотылю за его шедевральную картину «Женя, Женечка и «Катюша». Валентин Плучек был уверен, что режиссер такого калибра не снимет низкопробный фильм.
Но на этом приключения Мишулина и его парика не закончились. Они снова умудрились устроить переполох, правда на этот раз в общественном транспорте.
Спартак Васильевич носил парик довольно долго. Со временем он настолько привык к нему, что начал ощущать его как обыкновенную кепку. Однажды в автобусе артист повстречался со своим давним приятелем, которого не видел уже несколько месяцев. Решив его поприветствовать, Мишулин снял «кепку» и помахал ей…
Люди в автобусе были в сильном «удивлении». Поговаривают, одну бабушку даже пришлось откачивать…
